Марина Адамович: Лишение долгосрочного свидания - очень подлый удар

Два рапорта, составленные на политзаключенного, обернулись дисциплинарными взысканиями.

Обвинения в мелких нарушениях, связанных с несоблюдением внутренних правил колонии привели к составлению рапортов на политзаключенного экс-кандидата в президенты Николая Статкевича. Это в свою очередь привело к дисциплинарным взысканиям. Об этом сегодня сообщила charter97.org его жена, Марина Адамович. Правозащитники считают, что вполне может оказаться схемой, по которой политика смогут удержать за решеткой дольше положенного.

«Вчера Николай звонил и подтвердил ожидаемые прогнозы: эти два рапорта обернулись дисциплинарными взысканиями. Начальство колонии и власти упрямо не хотят пользоваться шансом оставаться людьми. Мне это все очень напоминает предыдущую ситуацию в четвертой колонии, когда они за пять дней в 2011 году сделали его злостным нарушителем — и быстренько-быстренько, на протяжении месяца отправили его в Могилевскую тюрьму. Был практически одинаковый алгоритм действий, еще до случая Николая Дедка.

Так что, вот такое начало его возвращения в Шкловскую колонию…

Настроение у него нормальное, бодрое, хотя удары нанесены сильные и точные: ни карцером, ни лишением передач его не напугать, а вот с учетом того, что мы с ним вот уже на протяжении четырех лет и одного месяца можем видеться только на протяжении 20 часов, то лишение долгосрочного свидания — это очень подлый удар. Чем же еще на Николая, человека, просидевшего год в «одиночке», влиять, не карцером же! Хотя, я думаю, что мы в любом случае это как-то переживем», — сказала она.

В мае 2011 года суд Ленинского района Минска приговорил Статкевича к шести годам лишения свободы по обвинению в якобы организации массовых беспорядков в день президентских выборов 19 декабря 2010 года. Изначально оппозиционный политик содержался в шкловской колонии № 17, однако в январе 2012 года ему ужесточили условия отбытия наказания, переведя на три года в могилевскую тюрьму № 4. Этот срок истек 12 января 2015 года. Администрация шкловской колонии посчитала, что осужденный политик «не встал на путь исправления», «к условно-досрочному освобождению не стремится» и по отбытии наказания намерен «вести преступный образ жизни». По сведениям жены политика, формальным поводом для этих обвинений стало отсутствие на одежде Статкевича бирки с номером заключенного, а также то, что он не указал в списке личных вещей носовые платки.